watchinexile2017

ІУДИНО ЛОБЗАНІЕ

Если желаете понять существеннѣйшія событія земной жизни Спасителя и окружающихъ Его лицъ, въ частности, событія, связанныя съ судомъ или взятіемъ кого-либо подъ стражу, то непремѣнно ознакомьтесь съ 17-й главой Второзаконія.

Отсюда вы узнаете слѣдующія правила, коими должно было руководиться общество при задержаніи или карательномъ наказаніи виновныхъ. Правила эти слѣдующія: казнь можетъ присуждаться не иначе какъ по показаніямъ двухъ или трехъ свидѣтелей (17, 6 ср. Числ. 35, 30). «Рука свидѣтелей должна бытъ на немъ прежде всѣхъ, чтобы убить его, потомъ рука всего народа» (ст. 7). Это правило о томъ, что свидѣтель долженъ быть и первымъ палачемъ, введено, конечно, для того, чтобы удерживать людей отъ клеветы, такъ какъ, если клеветникъ окажется и палачемъ, то подвергаетъ себя сугубой мести отъ родственниковъ и друзей убитаго. Свидѣтели, предъявляющіе обвиненіе, должны были возложить руку на голову обвиняемаго; такъ и поступили извѣстные нечестивые старцы съ безвіинною Сусанною. «Оба старѣйшины, вставши посреди народа, положили руки на голову ея» и начали излагать свое клеветническоіе обвиненіе, заключивъ его словами: «Объ этомъ мы свидѣтельствуемъ» (Дан. 13, 34-41). Такъ выполняли они повелѣніе Божіе Моисею объ извѣстномъ богохульствѣ: «выведи злословнаго вонъ изъ стана, и всѣ слышавшіе пусть положатъ руки свои на голову его; и все общество побьетъ его камнями» (Лев. 24, 14). Повидимому, безъ этого судебнаго ритуала, т. е. возложенія рукъ обвинителя на голову обвиняемаго, нельзя было человѣка предать суду. Вотъ почему слова Евангелія: «Нѣкоторые изъ нихъ хотѣли схватитъ Его, но никто не наложилъ на Него рукъ» (Іоан. 7, 44), не должно понимать какъ простой плеоназмъ въ выраженіи: эти слова имѣютъ такой смыслъ: Спасителя хотѣли арестовать, но никто не рѣшился выступить противъ Него обвинителемъ и исполнить требовавшійся для сего судебный обрядъ, т. е. возложить свою руку на Его голову. Можно думать, что кромѣ этого обряда отъ свидѣтеля требовалось сознаніе собственной непричастности подобному грѣху, въ коемъ онъ обвинялъ преступника. Такую мысль можно находить въ томъ же повѣствованіи книгіи Даніила о Сусаннѣ; смотрите, какимъ возгласомъ юный тогда еще Даніилъ потребовалъ себѣ права третейскаго суда по сему дѣлу: «Онъ закричалъ громкимъ голосомъ - чистъ я отъ крови ея!» (Дан. 13, 49). Отсюда становится понятнымъ и требованіе Спасителя къ обвинителямъ жены, ятой въ прелюбодѣяніи: «Кто изъ васъ безъ грѣха, первый брось въ нее каменъ» (Іоан. 8, 7). Кстати сказатъ, въ этомъ случаѣ, точно такъ же, какъ на допросѣ у первосвященника и у Пилата, Господь говорилъ и поступалъ въ строгомъ согласіи сь вышеприведенными постановленіями ветхозавѣтнаго закона, ибо когда удалились пристыженные обвинители той женщины, то Господь не сразу отпустилъ ее, но спрашиваетъ: «женщина, гдѣ твои обвинители?» - и заключаетъ - «и Я тебя не обвиняю, иди и впредь не грѣши» (Ин. 8, 10-11). Послѣ приведенныхъ изреченій закона Моисеева можно видѣтъ, какъ далеки отъ истины тѣ толкователи, которые находятъ въ этомъ событіи примѣръ отмѣны Христомъ ветхозавѣтнаго закона.

Такъ же далеки отъ истины и большинство учебниковъ по священной исторіи въ изъясненіи событія, поставленнаго нами въ заголовкѣ сей статьи. По ихъ толкованію выходитъ, будто Іуда нуженъ былъ врагамъ Христовымъ для того, чтобы найти Спасителя безъ народа, и лобзаніе Іудино для того, чтобы слуги первосвященника могли Его узнать среди учениковъ.

Мнѣ еще въ дѣтствѣ казались невѣроятными такія толкованія: неужели безъ помощи ученика-предателя стража не могла выслѣдитъ въ городѣ человѣка, окруженнаго двѣнадцатью учениками и всего менѣе заботившагося о томъ, чтобы прятаться отъ кого бы то ни было? Неужели, чтобы указатъ одного изъ двѣнадцати, нужно было прибѣгатъ къ льстивому цѣлованію, а недовольно было издали указатъ на него пальцемъ? Нѣтъ, всѣ эти дѣйствія враговъ Христовыхъ становятся совершенно понятными, когда мы знаемъ, что безъ оффиціальнаго доноса, соединеннаго съ рѣшимостью выступить обвинителемъ Христа предъ народомъ, враги Спасителя не имѣли ни-какой возможности предать Его суду и казни, и что преданіе Его суду должно было сопровождаться возложеніемъ на Него руки обвинителя. При всемъ томъ, Іуда не рѣшился исполнить этоть обрядъ во всей его точности, но «предающій Его далъ имъ знакъ, кого я поцѣлую, тотъ и есть: возьмите Его и ведите осторожно ... а они возложили на Него руки и взяли Его» (Лук. 22, 47; Мф. 26, 46). Приведенныя слова Іуды ясно показываютъ, что онъ предупредилъ своихъ сотоварищей о томъ видоизмѣненіи судебнаго пріема, которое допустилъ по понятной робости и предоставилъ его довершить послѣднимъ, что они и исполнили, возложивъ на Христа свои дерзостныя руки. Впрочемъ, и они, повидимому, рѣшились на это не сразу. Я такъ понимаю двойной вопросъ Спасителя: «кого ищете? это Я» [Ин. 18, 4-6 ], - что для исполненія ареста необходимъ былъ предварительный опросъ личности обвиняемаго, на что враги Христовы не рѣшались; тогда Господь Самъ помогъ имъ въ этомъ, предварительно показавъ имъ Свою духовную силу и ничтожество Своихъ враговъ, повергши ихъ въ ужасѣ на землю.

Что касается до общаго значенія Іуды, какъ предателя, то значеніе его, какъ именно необходимаго обвинителя и свидѣтеля, явствуетъ изъ Евангелія отъ Луки: «онъ пошелъ и говорилъ съ первосвященниками и начальниками, какъ Его предать имъ. Они обрадовались и согласились дать ему деньги» (Лук. 22, 4-5; ср. Мрк. 14, 10-11). Если бы дѣло шло только о томъ, чтобы найти Христа безъ народа, то стоило ли на это тратить большія деньги (по установленной цѣнѣ 600 рублей) и было ли чему особенно радоваться? Эта радость Христовыхъ враговъ показываетъ, что заявленіе Іуды вывело ихъ изъ большого затрудненія, заключавшагося въ томъ, что не находилось человѣка, готоваго предъявить на Христа какія-нибудь обвиненія, возложить на Него руки и свидѣтельствовать на Него предъ судомъ.

Впрочемъ и Іуда, выполнивши, вторую часть своего обязательства не во всей точности, т.е. замѣнивши лобзаніемъ возложеніе рукъ на главу обвиняемаго, третьей части своего обязательства вовсе не выполнилъ, на судѣ обвинителемъ не выступилъ, но «повергъ сребренники въ церкви, шедъ удавися» [Мф. 27, 5]. Нечестивые судьи Христовы были снова поставлены въ затрудненіе: они тщетно «искали лжесвидѣтельства противъ Іисуса, чтобы предать Его смерти, и не находили; и хотя много лжесвидѣтелей приходило, не нашли. Но наконецъ пришли два лжесвидѣтеля» и проч. (Мф. 26, 59- 60). Тогда первосвященник, несмотря на упрекъ Христовъ за то, что спрашиваютъ Обвиняемаго, а не свидѣтелей (Іоан. 18, 21), выйдя изъ терпѣнія отъ неудачи свидѣтельскихъ показаній, самъ старается поймать Христа на словахъ, заклятіемъ понуждая Его къ отвѣту: «Ты ли Христосъ Сынъ Благословеннаго?» - И хотя Господь отвѣчаетъ ему словами книги прор. Даніила о Сынѣ Челоѣческомъ, сѣдящемъ одесную Силы и грядущемъ на облакахъ небесныхъ, (Дан, 7, 13), но неправедный судія дѣлаетъ видъ, будто не понимаетъ изріеченія и продѣлываетъ комедію священнаго негодованія, раздираетъ ризы и исторгаетъ у присутствующихъ обвиненіе Христа въ богохульствѣ, которое по закону Моисея подвергаетъ виновника смертной казни (Лев. 24,16).

Изъ всего сказаннаго видно, сколь потребно знать Ветхій завѣтъ для того, чтобы понимать Евангеліе. Не менѣе значенія имѣетъ такое познаніе и для разумѣнія книги Дѣяній и Посланій апостольскихъ. Для примѣра укажемъ только одно событіе - казнь Стефана.

«Свидѣтели же положили свои одежды у ногъ юноши именемъ Савла, и побивали камнями Стефана, который молился» и проч. (Дѣян. 7, 53). Неосвѣдомленные читатели думаютъ, что Савлъ долженъ былъ охранять эти одежды отъ воровь. На самомъ же дѣлѣ, свидѣтели, самолично избивавшіе Стефана, согласно буквѣ 17 гл. Второзаконія, брали на себя отвѣтственность за это не только предъ родственниками казнимаго, но и предъ римскимъ правительствомъ, безъ разрѣшенія котораго они не имѣли права исполнять смертнаго приговора (Іоан. 18, 31): итакъ, они сложили свои одежды къ ногамъ Савла, какъ вещественное доказательство своего убійства, въ удостовѣреніе тому, что они не отопрутся отъ допущеннаго самоуправства. Вотъ почему и Савлъ ссылался на то, что онъ стерегъ одежды побивавшихъ Стефана (т. е. не отъ воровь, а отъ ихъ же владѣльцевъ), какъ на доказательство своего дѣятельнаго участія въ этомъ событіи (Дѣян. 22, 20).

Изъ всѣхъ этихъ сопоставленій новозавѣтныхъ событій съ ветхозавѣтными законами, и въ частности съ законами судебными, надѣюсь, для читателей станетъ яснымъ, что «лобзаніе Іуды» не было дѣломъ издѣвательства, какъ думаютъ многіе, а выполненіемъ, хотя и не точнымъ, іудейскаго судебнаго ритуала. Но кромѣ того эти сопоставленія открываютъ намъ, насколько возможно человѣческому коварству самое ужасное преступленіе проводить какъ бы въ рамкахъ всѣхъ статей закона, даже закона Божія.

Митрополитъ Антонiй. Согласованiе Евангельскихъ сказанiй о Воскресенiи Христовомъ.